Я не расист. Мне так хочется думать. Потому что мне одинаково сильно не нравятся все, кто вторгается в мое пространство - белые, серые, красные, зелёные, даже в крапинку. Поймите меня правильно, я готов мирно сосуществовать с окружающим меня миром. Я готов к неудобствам, которые окружающий мир мне неминуемо принесет. Но вместе с неудобствами я ожидаю хотя бы скромного «извините».
Полтора года назад череда трагических событий сложилась так, что в трехкомнатной квартире у нас осталась бабушка, за которой нужно было ухаживать постоянно. Из всех возможных вариантов – нанять приходящую сиделку, отдать в дом престарелых и так далее – мы выбрали тот, который «убивал» сразу несколько зайцев. Нам порекомендовали двух женщин из Калмыкии, которые готовы бесплатно ухаживать за бабушкой и жить за это в квартире. Мы сразу сказали, что бесплатно ничего не будет, потому что это несправедливо - у бабушки есть очень высокая пенсия, которая отдается в распоряжение того, кто за бабушкой ухаживает.
Две калмыцкие женщины на встрече материализовались в одну таджикскую. Не беда, подумали мы, мы не расисты. Жить, по ее словам, в квартире она будет с мужем. С ним и заботиться о бабушке ей будет легче. На том и порешили. Через пару недель мы заехали проведать бабушку. У жены с мужем из солнечного Таджикистана оказалось пятеро детей. Великолепная семерка заняла оставшиеся две комнаты квартиры. Не беда, подумали мы, главное, чтобы бабушке было хорошо. Бабушке было и правда не плохо. Ее регулярно кормили, чистили и развлекали. В конечном счете, нам было все равно, сколько там народу. Если соседи не жалуются, бабушка нормально себя чувствует, то почему нет.
Сначала мы навещали бабушку довольно часто. Со временем же наши визиты стали для жителей юга все тягостней и тягостей и нам давали это понять. Бабушка же наша, к слову сказать, с самого начала мало кого узнавала, поэтому каждый визит начинался одинаково, а вы кто, а вас как зовут. Поэтому мы стали беспокоить наших таджиков реже. Зачем вторгаться в их пространство, если без нас там лучше и спокойнее.
Гром грянул среди ясного неба через год. Когда моя жена позвонила справиться о здоровье бабушки, на том конце провода ее не узнали. И, Бог знает каким чудом, вывалили на нее следующую информацию: «С квартирой ничего не получается. Адвокат взял денег и ничего не сделал.» Тут уж мы и рады были сказать, что не беда, но не смогли…
С другом я пришел разговаривать с облажавшимися махинаторами, имея твердое намерение выгнать неудавшихся опортунистов на улицу. Но был декабрь месяц. И выгонять семь человек на улицу в морозы мне не позволили христианские убеждения. Да и бабушка уже к ним привыкла. Таджики в глаза врали, что мы не так все поняли. Мне было все равно. Я сделал вид, что их слова меня убедили, но уходя сказал, что я им не доверяю, пусть не обольщаются, и проверять их буду регулярно. Регулярные проверки им не очень понравились. Дальше эта история становится еще неинтереснее. Вплоть до момента, когда бабушка преставилась и необходимость в помощи отпала.
Расставание с таджиками было бурным. Они вели себя так, будто я поступил с ними несправедливо. Полтора года они заботились о нашей бабушке, а мы не хотим им подарить квартиру – свинство же! Я не стал им говорить, что если бы они не испортили все сами, я бы позволил им еще полгода бесплатно пожить в этой самой квартире. Я лишь заметил, что коммунальные платежи просрочены на год, а телефон отключили за неуплату. Последним аккордом нашего расставания была внушительная сумма, которую я заплатил им, чтобы они освободили квартиру побыстрее.
К чему вся эта история, которая больше говорит о моей мягкотелости и глупости, чем о расизме, с которого я начал рассказ? Я становлюсь расистом, мигрантофобом, человеконенавистником, когда чувствую, что у меня хотят что-то отобрать, ничего не дав взамен. Даже этого самого скромного «извините». Я понимаю, что мигрантам живется тяжело. И мне всегда хочется помочь тем, кому тяжело. Но слишком часто у меня возникает чувство, что подав руку нуждающемуся, я окажусь в ситуации, когда эту самую руку откусят по локоть…
И не скажут «извините».
