Дело было в классе шестом, седьмом. Давно, то есть. Учебный день закончился. Я радостно толкнул дверь школы, одновременно шагнув в отделявший от улицы тамбур, дверь радостно отрисовала круг. На этом радостное закончилось. В самом конце отрисованного круга «тусовался» восьмиклассник. Не то, чтобы его дверь сильно задела. Скорее, его задело мое радостное вторжение в его унылое пространство. Я не успел толком даже понять, что происходит, как получил по морде. Было не очень больно. Возможно, если бы я понимал, что происходит, боль себя бы и проявила, но я все еще не успел войти в курс дела. Следующие 10 секунд мой обидчик отвесил мне несколько обидных пендалей и вытолкал из тамбура вон. Кажется, во время экзекуции мой обидчик что-то приговаривал, что давало мне основания считать этот инцидент «попаданием под горячую руку». Но я уже не могу вспомнить об этом эпизоде ничего сверх рассказанного. Ничего, кроме этого чувства стыда от пендалей.
К счастью, свидетелей моей беды было немного. Я слегка приукрасил факты и рассказал друзьям о драке, опустив подробность про «пендали» и добавив краски в то, что касалось «по морде». Обида и жажда мести переполняли меня. Но друзей у меня было немного. Друзей старше меня и вовсе не было. Поэтому моим рассказам вяло посочувствовали и… все. Моей жаждой мести не проникся даже Лёха, который при желании мог отвесить пендалей даже десятиклассникам.
Когда я понял, что помощи друзей мне не дождаться, я предался мечтаниям. Я не знал ни имени моего обидчика, ни в каком классе он учился. Через день после моего позора я уже и лицо-то его вспомнить не мог. Но в моей голове, в свободное от учебы и «домашних повинностей» время, я предавался мечтам, как ему мщу. «Мстя» моя, к слову сказать, была не особо извращенная. Я и пендалей ему отвешивал, и позорно его тащил за ухо перед смеющимися девчонками, и в морду ему бил. Возможно, пару раз даже ногами.
Со временем я все же успокоился, мечты мои переместились в область нормальных для мальчика переходного возраста. Мой позор, правда, так и остался со мной, и до сих пор я не могу забыть этот яркий эпизод из моей жизни как пример несправедливого притеснения радостного порыва обыкновенной, обыденной злостью. Иногда мне жаль, что я занимался в школе музыкой, а не боксом, и что мои воспоминания могли бы быть воспоминаниями про то, как я «навалял» восьмикласснику. Но, по большому счету, сегодня мне уже все равно. Жизнь моя не закончилась «пендалем». Можно даже сказать, что «пендалем» она только начиналась.
К чему я это все говорю. В эти дни я стараюсь не заходить в социальные сети. Потому что, когда я читаю статусы из Украины, меня не покидает чувство, что я каким-то волшебным образом попал в голову получившего «пендалей» шестиклассника, мечтающего отомстить за несправедливую обиду. Сорокалетнему мне очень хочется шестиклассника обнять, успокоить и сказать: «Не расстраивайся, пендалями жизнь не заканчивается. Там впереди еще целая жизнь». Хотя скажи мне это кто-нибудь тогда, почти сто лет назад, я бы «угукнул», повернулся на другой бок, промечтал бы парочку «хуков справа» и улыбнулся. Потому что за «пендали» надо отвечать. Хотя бы в мечтах.
