Я был по большей части невежественным 17-летним подростком, старшеклассником, когда ко мне пришло одно из моих первых настоящих философских озарений.
Доктор Крис, мой учитель гуманитарных наук, закончил курс лекций по философии Фридриха Ницше. Ницше презирал «коров» — тех, кто бездумно следует за стадом, вместо того чтобы прокладывать свой собственный курс. Героические сверхлюди во вселенной Ницше (übermenschen) — это те, кто дерзко бросает вызов моральным ожиданиям, кто обладает мужеством поступать по-своему, невзирая на последствия.
Это поразило меня как молния. Если бы я посвятил себя призыву Ницше к радикальному самовыражению, разве я не стал бы следовать догмам этого мертвого немца, следовать его требованиям к моему существованию, как маленькая послушная корова? В то время я и не подозревал, что эта загвоздка-22 в мысли Ницше объясняет самые острые противоречия нашей сегодняшней культуры.
Придется кому-то служить
На том же курсе я поделился Евангелием с другом, которого мы назовем Майком. Он ответил мне фразой, заимствованной из уст Люцифера в «Потерянном рае» Мильтона: «Лучше царствовать в аду, чем служить на небесах! ». Майк, который, очевидно, принял Ницше близко к сердцу, не хотел служить никому, кроме Майка.
Годы спустя, когда я услышал сингл Боба Дилана «Gotta serve somebody», получивший премию «Грэмми», проблема с кредо Майка о самоуправлении стала очевидной. Дилан поет о политиках с большой буквы, чемпионах-тяжеловесах, рок-звездах, военачальниках, бизнес-магнатах, руководителях телекомпаний и многих других. Это образцы современной идеи свободы, обладающие властью и состоянием, чтобы исполнить любое свое личное желание. Но в классической манере Дилан ниспровергает статус-кво и заставляет сомневаться всех нас. Он срывает блестящую оболочку, обнажая противоречия современной западной мысли: «Тебе придется кому-то служить / Ну, это может быть дьявол или Господь, но тебе придется кому-то служить». Другими словами, султаны могут быть настоящими рабами. Мы можем думать, что мы сами себе хозяева, а на самом деле мы невольные слуги темного царства.
Подумайте об этой мысли Дилана вот как. Весь мир похож на супермаркет. На выбор есть 27 сортов зубной пасты crest, 74 разновидности консервированного супа campbell’s, девять видов апельсинового сока tropicana (каждый из которых доступен в восьми вариантах упаковки). Мы пресыщены вариантами выражения наших личных предпочтений. То же самое касается и того, как мы «покупаем» смысл. Мы сталкиваемся с тем, что К. С. Льюис в начале 1940-х годов назвал «роковым суеверием, что люди могут создавать ценности, что общество может выбирать свою „идеологию“, как люди выбирают одежду».
Продукты часто имеют скрытые ингредиенты — аспартам, нитраты, мононатриевый глутамат, и это лишь некоторые из них. То же самое происходит с мировоззрением и образом жизни. В них содержатся ингредиенты, о которых мало кто догадывается, они заложены в системы смысла. По словам Дилана, любой жизненный кодекс, который вы могли бы выбрать, содержит один ингредиент, редко рекламируемый на лицевой стороне коробки: служение. Ни одно мировоззрение на рынке не предлагает абсолютную, ничем не ограниченную свободу, благодаря которой вы можете изобрести личность из воздуха и быть послушным никому, кроме себя. Обещание автономии иллюзорно.
Познакомьтесь с вашими господами
Итак, давайте познакомимся с хозяевами тех, кто убежден, что у них их нет.
- Если я верю, что мое сердце по сути своей доброе — надежный путеводитель к хорошей жизни, то я невольно оказываю услугу таким людям, как Пелагий, Жан-Жак Руссо, маркиз де Кондорсе и Джоэл Остин.
- Отказ от всех религиозных авторитетов вряд ли делает меня бунтарем — я просто возжигаю фимиам для таких поэтов, как лорд Байрон, Артюр Рембо и Вольтер.
- Если я считаю, что обязан разрушать табу и достоверно выражать свои сексуальные аппетиты, то я просто овца, которую пасут маркиз де Сад, Вильгельм Райх, Альфред Кинси и Мишель Фуко.
- Пытаясь определить свой пол с помощью чувств и силы воли, я позволяю доктринам Джудит Батлер и других идеологических гендерных теоретиков дать мне определение.
Мы вряд ли являемся капитанами наших душ. Мы скорее похожи на членов экипажа, драящих палубу на корабле SS Nietzsche, SS Sartre или SS Rupaul.
Это можно назвать «парадоксом панк-рокеров». Панк — плевок в лицо истеблишменту, бунтарский крик о несоответствии. Посетите панк-рок шоу (я был на десятках, как в яме, так и на сцене), и вы увидите толпу таких «нонконформистов», что их черные наряды, крашеные волосы и металлические аксессуары делают их практически взаимозаменяемыми. Человек, у которого хватило бы смелости щеголять в отглаженной рубашке, брюках и стрижке, был бы единственным настоящим нонконформистом в море позеров. «Я такой уникальный, такой же, как все!».
Ницше был неправ. Попытка стать самоопределяющимися суперменами делает из всех нас коров. Дилан был прав. Вам придется кому-то служить. Это может быть дьявол или Господь, но служить придется.
