На дворе был июнь 1994 года, я завтракал с неверующим другом, который преподавал естественные науки в местном колледже. Я помню тот наш завтрак, потому что мы большую часть разговора потратили на обсуждение телевизионной трансляции автомобильной погони за печально известным О. Дж. Симпсоном накануне.
В какой-то момент наш разговор переключился в плоскость веры, и мой друг не без раздражения посетовал о христианах, которые приходят к нему на уроки. «Каждый год, как только заканчиваются каникулы, у меня стабильно одна и та же проблема», – занудел он. – «Очередной первокурсник-христианин, как будто всю жизнь ждал этой возможности, встает и начинает со мной спорить перед всем классом. Он послушал какую-то проповедь или прочитал какую-нибудь книжку про эволюцию и теперь считает, что обладает всеми необходимыми знаниями, чтобы поправлять меня на лекции, когда речь заходит о теории Дарвина или возрасте Земли».
Мой визави раздраженно оттолкнул от себя тарелку: «Я дошел уже до того, что теперь в первый же день их специально провоцирую, чтобы они себя проявили, и я мог выбить всю эту дурь из их башки раз и навсегда! Ненавижу это, но другого способа, как унизить их, я не вижу. Иначе мы весь год проведем в бестолковых и бесчисленных спорах. От них моя учительская эффективность снижается в разы».
Я понял его точку зрения. Это было в 90-х, когда апологетика стала чрезвычайно популярной. На христианских радиостанциях одной из самых популярных программ была «Библейские ответы», а монстры апологетики – Кен Хам, Рави Захариас и Рон Роудс – писали популярные труды, разоблачая всех, от движения Нового Века до Мормонов.
Так что неудивительно, что молодые христиане осмелели настолько, что не боялись спорить со своими профессорами. Ведь истина висит на волоске, а споры – это то, что Бог от них ждет, не правда ли?
Можно ли затащить в Божье Царство, переспорив оппонента?
Говорит ли Библия нам о том, что суть благовестия – в построении выверенных аргументов? При чтении Нового завета легко может сложиться такое впечатление.
В Деяниях 17 Павел видит афинских идолов, расставленных по всему городу. В итоге он рассуждает с иудеями и обращенными в иудейство греками в синагоге, спорит с философами на рынке. Разумеется, это может побудить нас думать, что вступать в споры – это тоже часть евангелизационной стратегии. Есть, правда, несколько моментов для размышления.
Публичные дебаты были частью культурного климата того времени.
Автор книги Деяний объясняет, что «афиняне же все и живущие у них иностранцы ни в чем охотнее не проводили время, как в том, чтобы говорить или слушать что-нибудь новое» (Деяния 17:21). Горожанам нравилось слушать новые идеи и спорить о них до потери пульса. Поэтому, когда Павел принялся рассказывать и спорить на рынке, он был всего лишь еще одним голосом в бесконечном океане новых философских мыслей, отстаивающим свою точку зрения.
В конце дебатов результат вряд ли можно было назвать ошеломляющим. Одни насмехались (ст. 32), другие хотели послушать позже, а кто-то последовал за Павлом (ст. 34). Но в отрывке не говорится о больших числах противников или последователей.
Суровая правда в том, что те, кто любит послушать и поспорить о новых идеях, не преследуют цели поменять свой образ мышления.
Лучше мало, чем ничего, правильно?
Я предвкушаю возражения, что сам факт, что некоторые последовали за Павлом в Афинах, доказывает необходимость апологетических дебатов. И, в какой-то мере, я не могу не согласиться с этим. Найдется много людей, пришедших к вере во Христа, потому что стали свидетелями таких дебатов или сами вступили в спор с верующим. Но для большинства людей (даже тех, с кем спорили о Царстве Божьем), отношения стали катализатором вступления на путь веры.
Ведь это сила отношений помогает людям дать нам шанс и выслушать, что мы хотим сказать. Когда мы уделили внимание построению настоящей связи, отношений с другими людьми, дискуссия становится менее пугающей, а наши слова обретают больший вес.
В обстановке растущей поляризации общества 21 века, нам следует повнимательнее посмотреть на потенциальные недостатки полемики ради «доказательства» нашей веры:
Дебаты превращают веру в игру в нулевым выигрышем.
Когда мы о чем-нибудь спорим, возникает стремление «победить». Мы хотим одержать верх над собеседником и найти более весомые аргументы, чтобы растоптать аргументы оппонента. Проблема только в том, что спор можно выиграть, потеряв при этом человека, который вам проиграл.
Апологетика иногда побуждает нас смотреть свысока на окружающих.
Многие книги по апологетике, занятия и конференции, которые я посещал, представляют противоположные точки зрения и убеждения как глупую чепуху. Не получится диалога, если начать разговор с обвинений в глупости (1 Кор. 1:23).
В диспутах слушание оппонента вторично.
Приятно представлять себя разрушающим аргументы силой собственной риторики, но очень редко в дебатах все так просто. Поэтому мы используем время, когда озвучиваются противоположные аргументы, не для проявления заботы и уважения к другим, а для подготовки встречных аргументов, слушая ровно столько, сколько нужно для выстраивания ответного удара. Не очень-то это приятное человеческое качество.
Знание превращается в заменитель трансформирующей духовности.
Да, богословие, апологетика и размышления о конце света могут быть интересными и даже полезными, но они являются только частью христианской веры. Мы можем ошибочно строить свою веру вокруг второстепенных интересов, вкладывая все силы в погоне за «зайцем» информации, уверяя себя в пользе этого, потому что это «тоже про Иисуса». Но истина в том, что эти знания зачастую просто накачивают нас гордыней (1 Кор. 8:1) и не ведут нас к преображению, влияющему на окружающих нас людей.
Причина нашей надежды
В первом послании апостола Петра есть инструкции для благовестия:
«Господа Бога святите в сердцах ваших; будьте всегда готовы всякому, требующему у вас отчета в вашем уповании, дать ответ с кротостью и благоговением» (1 Петра 3:15)
Ключ к пониманию этого отрывка – в первой его части: «Бога святите в сердцах ваших».
Когда мы тратим все силы на любовь, служение и подражание Христу Господу, мы меняемся. Как объясняет это Петр – люди приходят к нам с вопросами о нашем уповании. И каждый должен быть готов ответить на вопрос, почему его надежда – во Христе. Да, христиане должны быть готовы представить доказательства. Но многие почему-то забывают, что любовь и есть наше доказательство. Наше умение увидеть ценность другого человека и жертвы, на которые мы готовы пойти по любви, становятся аргументами в даже самых безнадежных разговорах об Иисусе.
Без духовного преображения, видимого и осязаемого, наша апологетика становится всего лишь еще одним философским аргументом в мире «фейковых новостей», мифов и теорий заговора. Любовь служит доказательством нашей веры, а без нее мы «медь звенящая или кимвал звучащий».
