«Успешный писатель покончил с собой из любимого охотничьего ружья».
Таким мог бы быть газетный заголовок в начале июля 1961 года. Эрнест Хемингуэй, как и его отец, брат и сестра, сознательно покончил с жизнью. Я не знал этого, пока не прочитал его книгу «Зеленые холмы Африки» 1935 года. Я думал, что она мне понравится — история о двухмесячном охотничьем сафари. Я охотился на той же местности, что и Хемингуэй, когда он учился этому виду спорта в детстве во время каникул в Северном Мичигане. Но я отнесся к книге так же, как и многие критики: то, что было заявлено как не путеводитель, в итоге стало путеводителем. Слишком много охотничьих подробностей, слишком мало сюжета.
Но это не рецензия на книгу с опозданием почти на 90 лет. Это скорее обзор жизни. Каким был сюжет жизни Хемингуэя, и чему мы можем у него научиться?
Большие мечты дорогой ценой
Близкие Хемингуэя говорят, что он делал то, что хотел — гнался за своей мечтой. Он стремился к тому, что любил, с энтузиазмом. Его первой любовью было писательство. Он получил Пулитцеровскую премию за художественную литературу (1953) и Нобелевскую премию по литературе (1954), и он оказал исключительное влияние на переход от романтической, многословной викторианской литературы к жесткой, лаконичной современной литературе. Он также любил рыбалку и охоту. Хемингуэй ставил рекорды по глубоководной рыбалке. Во время своего первого африканского сафари он убил 103 трофейных животных, включая трех львов, двух гепардов, носорога и леопарда. И он «любил» женщин — женился на четырех и спал с другими, независимо от того, был ли он женат или холост. Он был квинтэссенцией мужественности.
Но был ли он успешным?
В документальном фильме его седовласый третий сын, задыхаясь, говорит в камеру, что он просто хотел, чтобы отец любил его. Настоящая любовь жертвенна. Она требует отказа от одних мечтаний, чтобы глубоко разделить радость и печаль других. Но Хемингуэй любил Хемингуэя.
В этом смысле его история не уникальна. У него было много причин для хвастовства, и хвастовство было его главной чертой, но, похоже, он не выдержал самых больших испытаний. Хемингуэй отверг христианство, которому он научился от матери (которая, очевидно, была плохим образцом веры). Его вторая жена потребовала от него посвятить себя церкви, что он сделал неискренне. Друзья признают, что дикое злоупотребление алкоголем способствовало ухудшению состояния и гибели Хемингуэя.
Несмотря на свою силу и успех, без самоконтроля Хемингуэй был подобен городу без стен (Пр. 25:28). Он знал, что чего-то не хватает, и часто признавался своим сыновьям, как трудно быть хорошим человеком — что, конечно, так и есть. Но сила для достижения успеха не приходит изнутри. Та твердость, которая помогала Хемингуэю в других делах, не может сделать человека праведным. Он следовал некоторым хорошим правилам. Первая газетная компания, в которой он работал, научила его использовать простые слова и писать короткими предложениями. Но он игнорировал другие, более важные правила жизни: Отвергни себя. Возьми свой крест. Следуй за Иисусом (Луки 9:23).
Более безопасные амбиции
Хемингуэй оценивал ислам в 1930-х годах так, как некоторые воспринимают христианство сегодня: «Это было что-то, что давало касту, что-то, во что можно было верить, что-то… богоугодное, ради чего нужно было немного страдать каждый год, что-то, что делало тебя выше других людей».
Но это не то, что значит следовать за Иисусом. Это значит потерять свою естественную жизнь в жизни Иисуса — и обрести в Нем жизнь, которую не может обеспечить никакая погоня. Можно гнаться за миром, вроде бы приобретать его, но потерять свою душу (Луки 9:24-25).
Следуйте за мечтами этого мира, и вы потеряете все. «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Матф. 6:33).
