Весь этот год мы готовились к 500-летию запущенной Мартином Лютером Реформации, начавшейся с 95 тезисов. Лютер – мой герой. И не только мой: многие протестанты уважают его за смелость, убеждения и за возвращение людям истины об оправдании лишь верой.
Кажется, что совершенно не к месту было бы во время празднования Реформации вспомнить и о темных сторонах жизни и убеждений Мартина Лютера. Именно таким образом многие отреагировали на статью об антисемитских убеждениях Лютера, проявившихся в последние годы его жизни. Я же с этой статьей согласился в том, что злу следует смотреть прямо в глаза, а не пытаться его размазать объяснениями.
Правда есть правда. Правду невозможно донести посредством приукрашенных или хорошо отредактированных жизнеописаний, в которых у героев практически нет недостатков. Я считаю, что Лютер, никогда не смягчавший слов о грехе и зле, не попросил бы нас попытаться минимизировать и сгладить рассказы о его грехах.
Испорченные герои
Кроме того, если вы любите церковную историю, в подобной ситуации вы находились не раз. Большинство мужчин и женщин, на чьих плечах сегодня стоим мы, были запятнаны грехом порой ужасным образом.
- В своих проповедях я довольно часто цитирую Иоанна Златоуста, одного из моих любимых древних толкователей Писания. Когда я натыкаюсь на некоторые его антисемитские высказывания, всегда испытываю чувство разочарования и гнева.
- Исповедь Августина – моя любимая книга всех времен. Но я не могу не заметить то, в какой унизительной форме Августин и некоторые другие отцы церкви отзывались о женщинах.
- Джонатан Эдвардс, великий американский богослов, чьи труды вдохновили Джона Пайпера на продвижение видения «наслаждения в Боге», владел рабами.
- Уильям Кэри отдал жизнь ради миссии в Индию, но с женой обходился он, когда у него начались психологические проблемы, мягко говоря, небрежно.
- Ал Молер недавно рассказал об испытанном шоке и отвращении, когда прочитал гнусный расистский комментарий Джеймса Бойса, основателя Южной Семинарии (это моя alma mater).
- Карл Барт, один из самых влиятельных богословов 20 века, пребывал в грехе прелюбодеяния десятилетиями.
- Э.У. Тозер, чьи труды возбудили во мне стремление к Богу, с детьми и женой был холоден и неприступен.
- В этом году я читал трилогию Тейлора Бранча о Мартине Лютере Кинге и его движении за гражданские права в 1955-1968 годах. Мое уважение к Кингу выросло, но я был крайне разочарован его постоянными предательствами Коретты и шокирован его непристойными комментариями, произнесенными приватно.
Когда мы сталкиваемся с такими серьезными проблемами характера и вопиющими грехами наших героев, у нас появляется искушение выбросить все их труды, разрушить их памятники и стереть их имена с уличных указателей. Зачем чтить таких запятнанных людей?
Лучший способ чтить великих мужчин и женщин прошлого – делать это целостно. Нам не нужно пытаться объяснить и сгладить их грехи, представляя их безупречными. Но и с праведным лицом смотреть на них сверху вниз тоже не стоит – ведь это люди, на чьих плечах стоим сегодня мы. Пожалуй, нам следует отметить, насколько легко благому переплестись со злом, и принять эту информацию в качестве предостережения.
Грех как паразит
В семинарии, будучи молодым студентом, я читал книгу Корнелиуса Плантинги «Не так, как должно быть: краткое описание греха». В главе под названием «Паразит» Плантинга рассказывает, как проявляется добро и зло во многих реформаторских движениях.
«Отрезвляет то, что реформы постоянно требуют реформ. Спасатели нуждаются в спасении… Поправки требуют поправок… Зло заражает всякий скальпель, который создан для удаления зла».
Плантинга объясняет, как это влияет на людей, вносящих большой вклад в добро для этого мира:
«Зло всегда приходит в тандеме с добром… По сути, доброе и злое растут рядом, переплетаются и произрастают друг из друга невероятным образом».
Опираясь на слова св. Августина о зле, Плантинга описывает грех как паразит:
«…непрошенный гость, питающийся своим хозяином, чтобы выжить. В грехе нет ничего своего: его власть, его настойчивость и благовидность – все это краденное. Грех – это не сущность, а видимость сущности, не организм, а кровосос на теле организма. Грех не строит шалом, он его разрушает».
Когда я увидел грех как паразит, мне стало легче воспринимать то, как шокирующие грехи оказались в жизни людей, которых я так почитаю. Паразит нападает на здоровое, сильное и хорошее. И именно так грех пополняет свои силы.
«Добро – оригинально, независимо и конструктивно. Зло – вторично, зависимо и разрушительно. Чтобы достичь успеха, злу необходимо то, что оно может захватить у благости. Самые изощренные нападки на шалом делаются через людей и движения с впечатляющей изобретательностью, силой и интеллектом, то есть людей, одаренных Богом той самой благостью, которую атакует грех».
«Паразитирующая природа греха – ответ на вопрос, на который иначе было бы очень трудно найти ответ. По иронии судьбы, какими-то сложными невероятными путями добро и зло постоянно появляются вместе и даже вместе произрастают. Грех плодотворен, потому что, словно вирус, он присоединятся к жизненной силе и динамике своего донора.
Благодарность за грешных святых
Что же нам со всем этим делать? Быть благодарными за грешных святых.
В год празднования Реформации я счастлив почтить героев Реформации. Мне нравится Мартин Лютер за его рвение и смелость в проповеди оправдания по вере. Он был готов заплатить любую цену ради этой проповеди. И я благодарен Богу за него.
Вопиющий антисемитизм Лютера не заставит меня отказаться от его проповеди оправдания. Наоборот, я еще более возлагаю свою надежду на оправдание по вере. Ведь правда в том, что увиденное Лютером и есть ответ на грех, который Лютер не заметил.
Другими словами Лютер видел реальность оправдания по вере лучше, чем реальность греха в собственном сердце и жизни. И реальность оправдания по вере ставит нас всех на один уровень, опускает нас на колени – благодарных за ужасно несовершенных богословов, сформулировавших для нас ту самую доктрину, которая дает надежду всем нам – ужасно несовершенным. Только в безопасности, обернутые в праведность Христа, мы можем сказать: «Испытай меня, Господи. Измени меня. Открой мое нечестие».
В самом конце, когда смерть подошла близко к смертному телу Лютера, и последний греховный паразит был уничтожен, в его финальных словах больше не было гнусных эпитетов в сторону евреев, лишь исповедание его еврейского Мессии: «Мы нищие, и это правда».
