Сколько же вокруг людей, которым так всё внутри меня подмывает сказать: «Бог тебя любит. А зря!»
Храни я ключи от мироздания в своем кармане, сразу бы занялся чисткой рядов. От глупых, грубых, вздорных, вероломных... Ряды человечества заметно бы поредели. Оставшиеся бы пикнуть не могли лишнего. «Мне отмщение, я воздам» так, что мало не покажется. Я бы такую диктатуру святости устроил, Милонов бы с ума сошел от счастья! Если б, конечно, смог пережить чистку, что вряд ли.
В греховном стремлении стать Богом человек из всех возможных божественных качеств, похоже, преуспел лишь в одном – в осуждении.
Человек имеет право на свое, ярко выраженное мнение. Правда, почувствовать тонкую грань между мнением и осуждением проницательности хватает не каждому. Согласитесь, что фразы «твое поведение доставляет мне массу неприятных чувств» и «ты ведешь себя, как идиот» – два абсолютно разных способа поговорить об одном и том же. Первый – приглашение к диалогу, второй – осуждение и повод для ссоры.
В греховном стремлении стать Богом человек из всех возможных божественных качеств, похоже, преуспел лишь в одном – в осуждении. Любовь, святость, долготерпение, мудрость – эти слишком хлопотны, стоит раз оступиться, и отсчет начинается с нуля. Осуждение же тренируется без каких бы то ни было усилий: кто-нибудь что-нибудь сказал или, наоборот, не сказал, выглядит слишком хорошо или слишком плохо, сделал или не сделал, и вот, есть отличный повод для осуждения. Хотя, с чего это вдруг я осуждение приписываю Богу? У Бога – суд, который подразумевает и справедливость, и беспристрастность. Осуждение же – это человеческая фишка, потому что грешник ни о справедливости, ни о беспристрастности не ведает в достаточной для суда мере.
Христиане, а мы здесь, в общем-то, только о них и говорим – это отдельный подвид «хомо-осужденикуса». Обещание быть не по заслугам зачисленными в Божью семью большинству из последователей распятого на кресте Христа напрочь сносит крышу. Усыновленный сирота, забыв, из какой ямы его вытащили, родство с Богом воспринимает, как мандат «помочь Отцу в Его нелегком деле суда над людьми». Спи, Господи, спокойно, я разберусь с этими людишками, раздам им на орехи, я ведь Слово Твое прочитал, они у меня не забалуют.
Только вот штука в чем. Единственный имеющий в этом мире право на суд, отдал своего Сына, чтобы справедливость над «подсудимыми» не восторжествовала. А чем пожертвовал ты, осуждающий направо и налево? Я смотрю на тебя в зеркало и говорю: «Бог тебя любит… и слава Ему за это!»
