Когда мне было 20 лет, мое здоровье пошло под откос. Проблемы со сном, психические расстройства, серьезная травма плеча и операция, а также редкое заболевание мигренью обрушились на меня стремительной чередой. Эти проблемы продолжались пять лет моей жизни, и временами казалось, что я никогда не смогу оправиться.
В начале того периода я была полна надежд. Я молилась, доверяла Богу и искала общения. Но через несколько месяцев я начала срываться. То я гневно кричала на Бога в машине в четыре часа утра, то пряталась под одеялом, думая, как мне пережить этот день, — я чувствовала себя потерянной в страданиях.
Неуместная надежда
Оглядываясь назад, я вижу, что моей самой большой проблемой было духовное истощение и смятение. Отчасти это было следствием моих обстоятельств, но в значительной степени это было вызвано недостаточным применением богословия. За несколько лет до начала периода страданий я интеллектуально приняла кальвинистское понимание спасения. Однако я еще не применяла эти истины в реальных жизненных ситуациях.
Я все еще продолжала действовать под влиянием неуловимых ложных представлений, которые лишали меня способности достойно страдать. Прежде всего, я полагала, что моя обязанность — держаться за Христа и не терять веры, что я должна страдать так, чтобы быть «достаточно хорошей», чтобы сохранить свое положение в отношениях с Богом.
Конечно, в Библии есть множество призывов терпеть до конца, помнить о Божьей благости и смотреть вперед с верой. Но моя надежда была на мою способность быть верным, а не на верность Христа. Я далеко не ученый Кальвин, но даже простое понимание его учения выявило мои недостатки и в конечном итоге принесло мне большую надежду. Вот лишь две из многих доктрин, которые я нашла полезными среди страданий.
Божий суверенитет
У Бога есть сила и власть делать все, что Он решит. Это было очень важно: кто я такая, чтобы указывать Богу, что Он может делать, а что нет? Кто я такая, чтобы судить Бога за жестокость? У меня было все свидетельство Писания, объясняющее Его характер. У меня также были обещания, что Он будет действовать милостиво ради моего блага и что Он милостив к грешникам.
В самые мрачные моменты учение о Божьем суверенитете больше ранило меня, чем утешало. Но это была надежная рана от друга (Пр. 27:6). Без Его суверенитета мои страдания не имели цели, а это гораздо худший удел. Признать Его суверенитет означало признать, что Он сознательно допустил или даже вызвал мою боль. Это было трудно.
Однако подчиниться Божьему правлению и назвать Его благим, несмотря на боль, оказалось путем надежды и радости. Настаивая на том, чтобы Бог устроил мою жизнь в соответствии с моей волей, я злилась и сомневалась, когда Он делал то, чего я хотела. Но принятие всех обстоятельств как Божьей воли освободило меня. Мои испытания больше не обладали силой «опровергать» Божью любовь и могущество. Вместо этого я обнаружила, что все трудности в конечном счете идут мне на пользу, чтобы сделать меня более похожей на Христа (1 Пет. 1:3-9). Вместо того чтобы колебаться от каждого взлета и падения в жизни, я обнаружила, что Божий суверенитет — это моя стабильная основа.
Стойкость святых
В детстве меня негласно учили, что мы спасены по благодати, но на нас лежит ответственность за освящение самих себя. Я верил, что только от меня зависит, насколько я буду крепкой в своей вере, и что можно потерять свое спасение. Позже, когда у меня начались проблемы со здоровьем, я была раздражена и обескуражена, вплоть до того, что хотела убежать от Бога. Я переживала, что могу потерять свое положение в Божьей семье, так как моя вера казалась слабой.
Но кальвинизм указал мне на прекрасную доктрину о сохранении святых. Однажды спасшись, вы всегда будете спасены. Это тесно связано с несколькими другими идеями, включая безусловное избрание (я не вкладываю в спасение ничего, кроме собственной нужды) и неотступную благодать (если Бог призвал меня, Он спасет меня). Вместе взятые, эти доктрины означают, что спасение совсем не зависит от того, как я себя чувствую или сколько веры я могу собрать. Я в безопасности, несмотря на мою борьбу и сомнения, потому что моя безопасность находится вне меня.
Конечно, я должна стремиться укреплять свою веру и держаться за Христа в трудные времена. Но моя безопасность не в том, что я могу переносить страдания идеально, а в Том, Кто совершенно страдал вместо меня. Мой гнев и сомнения стали менее страшными, поскольку они не могли вырвать меня из Божьей руки (Иоанна 10:28-30).
Преобразование
На протяжении этих ужасных лет мои молитвы и поклонение изменились. Я на собственном опыте поняла, что Христос спас меня от моего греха, включая грех недоверия Ему в страданиях. Я более полно осознала, что вера и спасение, от начала и до конца, являются безвозвратными дарами. А еще, что даже в моих трудностях сила Христа превозносилась в моей немощи.
Я надеюсь, что буду переносить будущие испытания с большим терпением и доверием, чем в прошлом. Но больше всего меня утешает то, что даже когда моей веры не хватает, Господь все равно держит меня. Я, как и все избранные, отдана Христу Богом Отцом. Моя стойкость гарантирована не моими успехами, а успехами Христа. Это притупляет лезвие страданий, потому что, как говорит Павел, ничто «не отлучит нас от любви Христовой» — даже наши собственные сомнения, испытания или грех (Рим. 8:35-37).
