Мы задыхаемся от равнодушия
Мы задыхаемся от равнодушия

Мы задыхаемся от равнодушия

Интервью с писателем Заремой Подсевной, супругой пастора и автором книги «Память сердца»

Скромность Заремы неподдельна. Пережив ребенком Вторую мировую войну, лишившись первого мужа, потеряв в один день троих дочерей, пройдя через предательство близких, она уверена, что нет ценности большей, чем Христос, Живущий в ближнем.

Зарема Подсевная (ЗП): Вот оглядываешься назад, на жизнь, и убеждаешься, что есть у Бога план для каждого из нас. Что не случайно все. Правда, понимаешь это только со временем. Не сразу…

Инга Че (ИЧ): Когда вы описывали в своей книге тяжелые события из жизни, называя их «штормами», сложно было, наверное, поверить в то, что следуете Его плану. Вам хватало поддержки со стороны людей? Церкви? Или же, когда проходишь скорби, Божий план, на Ваш взгляд, не предусматривает «спутников»?

ЗП: Мы можем утешать других тем утешением, которым сами были утешены.

Конечно, поддержка была. Знаю, что сотни людей молились о нас. А как ещё могли поддержать? Это твоё горнило, твоё бремя, лично твой экзамен перед Богом. Могут ли тут быть попутчики? Думаю, нет. Сочувствующие и сострадающие – да. Плачущие вместе с тобой там, где-то за стенами больницы. А здесь, в своем горе, ты с Ним наедине. Бог специально допускает такое – чтоб лично тебе открыть Себя, Своё сердце. Это никого больше не касается. И здесь любой третий — лишний. Все очень интимно.

Сложнее, знаете что? Когда пробуют утешать люди, в жизни которых штормов не было. Не потому, что Бог не допустил, скажем так, а потому что не ставили себе таковые за цель смиряться перед Богом, расширять свое сердце для людей.

Поверхностность – это бич современного христианства. В итоге вместо утешения мы столько слышим о беспечной христианской жизни. Таково, увы, сегодняшнее христианство – чтоб полегче, да без страданий и желательно, с материальным успехом. Подобных «учителей» немало. Большой ущерб от них церкви, конечно.

ИЧ: Интересную тему вы затронули, Зарема. Говорите, встречали людей поверхностных, проповедующих легкую, беззаботную, говоря современным языком, успешную жизнь с Богом. Однако же в их учении все подкреплено Писанием, почему же вы называете это «ущербом»?

ЗП: Что удивительного? Ведь и все лжеучителя считают, что основываются в своих убеждениях на Писании. Вот только толкуют его каждый на свой лад, выхватывая «удобные» стихи. Букву нашли, а дух потеряли. Суть – следовать за Господом, уподобляясь Ему во всём, а не за плотью своей.

Церковь, верующие мы все, слишком уже подружились с миром. Перестарались мы в этой дружбе. Уж так хотим угодить, что забыли о своем стержне.

ИЧ: Это как в притче о человеке, который так хотел понравится людям в толпе, так хотел их объединить, что ради условного мира и тишины взял на себя смелость быть их лидером. В итоге его человекоугодие привело всех к краю обрыва. Слепой вел слепого, получается, со своими благими, но неустойчивыми мотивами, верно?

ЗП: Увы, хороший пример… Так и получается. Думаем, главное, мол, что сами добрые и людям добра хотим. И не поспоришь ведь, так и есть. И Писание об этом учит. Но это же Писание говорит о любви не как о елейном благодушии. Нельзя читать и верить только в такого Бога, Который удобен.

Вы спросите любого неверующего, чем верующий от него должен отличаться? Думаете, скажут, что вот, кто в церкви, кто не пьет, не курит? Да и в мире таких на самом деле не мало. Работает добросовестно? Посложнее, но тоже есть люди порядочные и при этом в Бога неверящие. Так в чем наша соль?

В принадлежности Христу. Наша «солёность» от Христа, о Нём мы и должны говорить. Прямо и сразу. Убедительно и влюблённо. Бог и сейчас, как и раньше, ищет человека, посвящённого, самоотверженного. А мы ищем методы, подходы – человекоугоднические.

О Христе мы должны говорить. Прямо и сразу. А мы что делаем? Давайте поговорим с миром о здоровье, о бизнесе, о политике, а о Боге – ну, потом. Конечно же, я – человек современный и верю в то, что свет Христов должен проливаться в каждой сфере общества, но…

ИЧ: Но Вы ревнуете по Богу и Его «стандартам качества», правильно понимаю? Ну, смотрите, мне вот наоборот кажется, что христианство стало «осовремениваться», идти на диалог с миром. Но ведь делать это начали как раз-таки потому что зашли в тупик из-за праведного монолога. Неверующие захотели, чтобы и мы, церковь, их послушали. Что ж тут плохого?

ЗП: Понимаешь, все вроде бы выглядит так закономерно, так просто. Правильно же выглядит. «Праведный монолог» — это верная характеристика, увы… Однако так оно и есть у фарисеев! А нам же кричаще необходим диалог! Живой человек, неравнодушный к человеческим проблемам, сострадательный, искренний.

Но давайте также и помнить, что выстраивая диалог, мы все-равно продолжаем держаться того, во что верим. А верим мы в Истину, которая далеко не всегда удобна и приятна на слух. Хорошо вот написано в Ев. от Иоанна 16:8-11: «Он, придя, обличит мир о грехе и о правде, и о суде: о грехе, что не веруют в Меня; о правде, что Я иду к Отцу Моему, о суде же, что князь мира сего осужден».

Наша задача такая же. А в наших проповедях зачастую не видно Христа, нет обличения во грехе, потому не нужен людям Спаситель, а о суде сейчас – вообще не модная тема. Естественно многим это нравится. Но это – мертвое учение.

В числе первых признаков Своего Второго пришествия Иисус назвал ученикам именно этот: «берегитесь, чтобы кто не прельстил вас» И вот, в церкви проповедуется «успех», под которым подразумевается непременное благополучие, здоровье, процветание. Плоть же наша падка на всякие удовольствия, потому с жадностью это проглатывает, увидев на этикетке аппетитные названия: «безусловная гарантия спасения», «жизнь в радости» (и в грехах одновременно!) и прочее.

Проблема в том, что вместо того, чтобы пойти в мир со своим богатством, подаренным нам Богом, мы разрешили миру прийти к нам с тем, что у него есть. И мы распростёрли ему объятья. Нам это понравилось. Всё остальное отсюда и проистекло. Мы стали подражать миру и подстраиваться под него, а не наоборот.

Мы, христиане, предали истину. Мы – прелюбодеи. Всё! Вот оно, последнее время, выражающееся не столько в том, насколько живет грешно мир, сколько в состоянии тёплой самодовольной Церкви.

Нельзя нам с миром дружить на равных с ним. Мы теряем соль тогда. А соль, потерявшая силу, выбрасывается.

ИЧ: Значит, главная проблема современного христианства, на Ваш взгляд…

ЗП: Это уподобление миру и погоня за мирским. Живем в Вавилоне, где всё перемешано, где каждый ищет своего, а не Божьего. Это и есть главная проблема и опасность для современного христианства.

ИЧ: Может, дело в личных мотивах каждого христианина? Ведь смотрите, человек богатый может сделать для распространения благой вести намного больше, чем тот, у кого денег нет.

ЗП: Вспоминаю подругу одну свою. Было время – делились с ней одним куском хлеба, так скудно жили. Но ничего, оба верующими уже были, знали, что Бог не оставит нас. Переживём… Все-таки войны нет, мирное небо.

А потом как-то так получилось, что у подруги бизнес в гору пошел. И всё реже стали встречаться, некогда пообщаться. А при редких встречах вроде бы и разговор стал не клеиться. И чувствую, что время, потраченное на меня, она считает пропавшим впустую —  столько денег могла бы за это время заработать.

Да, подруга жертвует деньги на дело Божье, помогает людям. Но с сердцем что-то произошло. Огрубело оно, тепло ушло. Утонуло в прагматизме. Уверена, что если к чьему-то сердцу прикладываешь только купюру, а не свою душу, то просто обманешь себя, что служишь, и не заметишь, как сам утонешь в алчности. Таких сейчас немало.

В простоте мы призваны жить. Так легче Христа нести людям, пусть не так масштабно получится, как с миллионом в кармане, зато душу сохранишь и плод пожнёшь богатый. Нам ведь за душу отчет давать. А Бог – не налоговая, Ему твои отчеты по расходам не так важны, как сердце.

ИЧ: Думаю, уместно тут процитировать мысль из Вашей же книги: «И вдруг поменялись у человека оценки людей — теперь всех бедных считает лодырями, а всех обличителей — завистниками».

ЗП: Да, если тебе Бог помог подняться, будь благодарен. Не думай, что это только благодаря твоему таланту, уму, трудолюбию. Как только внутри человек решает, что сделал себя сам, он теряет себя для Бога. Христианин должен научиться жить на десятину, которую отдаёт Богу. Десятину по деньгам, по времени, по любви и заботе. Сможет? Тогда даёт по-настоящему, а не для галочки. Тогда и живет по-настоящему.

ИЧ: Давайте поговорим о детях – вашей страсти. Им вы посвятили большую часть жизни и своего служения. И речь не только о ваших родных и уже таких взрослых сыновьях. Интересные летние лагеря, которые вы ежегодно организовываете, начиная с 90-х и через которые служите малоимущим детям со всего СНГ. Сейчас ведь христианских лагерей стало много, соответственно программы разнообразны и насыщены. К слову, мы об этом и говорили недавно на одной из наших конференций EMPOWER с лидерами и студентами проекта Школа без стен. Ребята активные в лагерном служении, говорят, что ищут новые методы работы с детьми и молодежью, так как по сравнению с теми же 90-ми подрастающеепоколение стало сложнее заинтересовывать. Вы тоже это заметили? Если да, то что делать?

ЗП: Уверена в одном: детей сегодня и завтра надо заинтересовать тем же, чем и вчера. Я имею ввиду чистое Евангелие, живую веру, практическую жизнью наставника и, главное, искренность. Если служитель христианского лагеря влюблен в Господа и горит, на этот огонь обязательно придут посмотреть, хотя бы из любопытства. Если же лидер не наполнен страстью к Богу, он будет просто артистом или сухим школяром. Ему никто не поверит.

У детей и молодёжи много вопросов, но они их заглушают, загоняют внутрь, потому что убеждены: ответ некому дать. А ведь это не так и мы, живые христиане, обязаны ответить на их вопросы, в первую очередь. Не потакать плотским запросам и желаниям пришедших детей и подростков, не идти у них на поводу, но вести за собой. Не разбавлять Евангелие «завлекалочками» с обещаниями радости и безоблачной дороги. Быть искренними. Во всем.

Методики безусловно нужны. Уж куда без них – в этом я как педагог всегда была уверена. Да, увлекательные продуманные программы и занятия – обязательно. Но не это главное, в мире специалисты умеют это делать лучше нас. Но чего нет в мире? Самого Евангелия и личности Христа. Это всегда должно оставаться главным! Это сила! Чтоб от осознания этого послания мурашки бегали по спине! И этого ничем не подменишь – ни методиками, ни психологией.

Дайте понять ребенку, что вам есть, что ему дать. И что это ценно. Бесценно. Иначе в памяти детей останутся одни «попрыгушки» и «хохотушки». Да ещё грехи, с которыми дети как приехали в лагерь, так и уехали.

ИЧ: Понимаю. А помните, Вы упоминали в своей книге о докторе Нурбие, который поставил Вашего второго мужа на ноги? И вот рассказывая о нем, его добром, человечном сердце, искреннем желании встретиться с Богом и безусловном таланте хирурга, вы вспоминаете его фразу: «Я – хирург, а не чиновник». Фразу, которую он, заслуженный врач России и Адыгеи, не раз говорил высшим чиновникам, отказывая занять серьезный государственный пост. Давайте же поговорим в этом ракурсе о политике. О христианстве в политике. Нужно ли, на ваш взгляд, христианам идти в эту сферу?

ЗП: Я и тут, увы, не буду оригинальна. Для меня иллюзий здесь нет. Наше место не в политике, скажу прямо. Там ведь столько нечистоты. Написано: «не участвуйте в бесплодных делах тьмы».

ИЧ: А как же там станет чище, если мы не уберем? Светом, солью не будем?

ЗП: Убираем-то нечистоту не мы, а Господь. А Он-то им не особенно нужен. Это на первый взгляд кажется, что нас там только и ждут. Не примут нас там с нашим «уставом», пойми.

А петь под их дудку настоящий христианин не согласится. Если они к нам придут за каким-то советом и помощью – отдай всё, чем богат. Участвуй в каких-то акциях милосердия и т.п. Но будь готов обличить при случае, вступиться за Истину. Сможешь? Вот тогда и увидишь, насколько ты там нужен.

Смотри, в истории же есть примеры. Моисей был во власти, 40 лет обучался в высших школах света. Но что это ему дало? И были у него другие 40 лет жизни, которые он провел со стадами в пустыне. Вот там-то Моисей и прошел настоящую школу управления – школу смирения. Это и воспитало его как вождя народа и проводника Божьих планов с Израилем.

Дальше: Иосиф, Даниил. Как они попали в правительство? Находясь в плену. Сами ли они лезли наверх? Нет. Подобно и Мардохей.

ИЧ: Маргинальное тогда у нас получается христианство. Ни на что не влияющее. Таким ли должно быть?

ЗП: Ни в коем случае! Потому мы и задаём умные вопросы и ищем правильные ответы на них. Слова матери Терезы так убедительны: «Бог не призвал меня быть успешной, но призвал меня быть преданной». Но мы не о влиянии должны думать. Иначе опять уйдем в тему успеха.  Коварную такую тему, где грань между правдой и Истиной – на миллиметры, понимаешь? Наше влияние на мир – наша чистая жизнь.

Будь христианином на рабочем месте. Делай свое дело как для Бога, и люди заметят. А Бог поднимет.

ИЧ: Как вашего друга Васьковского?

ЗП: Да. Его в советское время выгнали с работы за то, что верующим был. А потом приняли назад, потому что не было специалиста его уровня, компетенции. Не было никого, кто бы так добросовестно и талантливо выполнял свою работу. Чем не свидетельство для внешних?

ИЧ: Вот это вы в точку попали. Мы, кстати, планируем провести осенью международный форум «Миссия в профессии». Там то как раз и будем говорить о стандартах, качествах, критериях христианина на рабочем месте. В частности, спикеры из разных стран будут делиться своим опытом. Вы вот сами как думаете, что нас, как христиан, должно отличать от неверующих в Бога, в рамках рабочего процесса?

ЗП: Замечательная инициатива по поводу проведения Форума.

Смотри, сами безбожники отвечают на этот вопрос. В мое время как было: ненавидели нас партийные за веру, но шепотом спрашивали: «А можешь мне подыскать на работу   завскладом честного человека? Баптиста/пятидесятника желательно». Недавно взяла в руки газету и читаю, мол, няня требуется в семью, верующая желательно.

Люди должны нам доверять в мелочах. Знать, что если мы пообещали – сделаем и сделаем на высшем уровне. Что обычный человек, у которого кроме нас три миллиона дел, не будет, как выражается молодежь, «париться». А мы должны «париться». В мелочах должны.

ИЧ: Как думаете, массовые мероприятия более не эффективны, вы считаете? Ведь в 90-х христианство было как раз-таки глобальным и влиятельным в странах постсоветского пространства

 ЗП: С восторгом вспоминаю те 90-е, когда открылись двери для благовестия. Жаждущие души. Свежий воздух свободы проповеди. Живое общение с неверующими.

Помню, показывали фильм «Иисус», битком забитый зрительный зал. И сразу 40 человек пришли на беседу. Покаялись трое. А потом ходили и просили повторить показ фильма. И на следующей встрече покаялось ещё шесть человек. Снова фильм, снова идут люди на беседы – всё больше и больше! Да, было такое время… Бог действовал! Голодными люди были.

Пресытились ли люди сейчас? Скорее не они, а мы, в первую очередь. Мы – церковь.

Помню, когда обучалась в одном из проектов вашей Ассоциации «Духовное возрождение» — «250» — нам говорили, что мы не лягушками должны быть, а ящерицами. Потому как лягушка сидит на кочке и ждет, когда какая-то мошка подлетит сама к ней. А ящерица не так, она сама ищет добычу.

Важно что понять: что время больших мероприятий прошло. Это надо признать и не расстраиваться. Но большинство христиан по-прежнему ностальгирует по тому масштабному куражу. Мы хотим видеть толпы, движение, рост. А что интересно толпе? Бизнес, успех, здоровье. И все, побежали. А рецепты счастья ведь только у Христа.

Сегодня нам нужно общение с глазу на глаз с людьми об их проблемах. Бог ведь продолжает искать человека: «Кого  Мне послать и кто пойдёт для Нас?» Он ищет имеющих глаза и уши, неравнодушных, готовых просто заметить других и выслушать, помочь. А несчастный человек продолжает вопить у купальни Вифезда: «Не имею человека, который опустил бы меня в воду!». Миссионеров много, дипломированных проповедников полно. Даже сочувствующие утешители найдутся… Но на деле получается, как говорила известная актриса: «Поклонников много, а в аптеку сходить некому».

Мы вот с мужем и нашими прихожанами ездим по станицам и сёлам, ходим к людям, в многодетные семьи. Приносим деткам на Рождество коробки с простенькими подарками – с конфетами, мылом, зубной пастой, носочками. Дарим Евангелие, говорим с семьей о смысле праздника. И это ценно. Мы никуда не спешим, не завлекаем.

Вечное не терпит суеты. Спасение не терпит планирования, всё от души, просто. Понимаешь?

ИЧ: Понимаю. Вы вот, Зарема, увидели новую тенденцию в христианстве и, так сказать, отошли в сторонку. Остались верной своим принципам, убеждениям. А вот есть люди, у которых гибкость, скажем так, не их конек. Они увидели в церкви какое-то лицемерие, несправедливость, карьеризм увидели и получили ярлык раскольников, бунтарей. Вы как раз описываете у себя в книге историю со своим наставником. И вот мой вопрос: отошедшие от поместной церкви такие бунтари, правдоборцы, они будут считаться, на Ваш взгляд, частью Тела Христова? Это раз. И второе, как самим верующим правильно себя вести с отпавшими?

ЗП: Как Христос себя вести: по-человечески.

Чем ближе христиане ко Христу, тем они ближе друг ко другу. Но это, увы, в теории. На практике каждый считает себя более близким ко Христу.

ИЧ: Да, как говорят, «все люди равные, просто кто-то равнее».

ЗП: Я прекрасно понимаю, что ситуации бывают разные. Тут так все деликатно. Но что точно знаю, так это то, что никто не может решать вместо Бога, кому место в Теле, а кому – нет. Это — раз. Второе, бич может быть только в руках Христа. Мы можем молиться о правосудии, чистоте, но если мы берем бич, это пахнет гордыней.

Я всегда незаслуженно обиженному говорю: «Смирись, дорогой или дорогая. Ну, если с тобой поступили и несправедливо, Бог заступится, и ты это увидишь. Только ты потерпи. Бог для чего-то это допустил». Наставляю, как умею. Я понимаю, что ему больно. А обвинение несправедливо. Как я могу бросить его в таком состоянии! Какое у меня есть право быть судьей? Если везде его выперли, где же ему найти отдых?

Это ведь проблема и руководителей, что не вникли в дело, и церкви, самих членов, которые не заступились. Нельзя отбрасывать таких людей. И не оставляю такого человека. Мы же все в церковь приходим с открытым сердцем. А значит, уязвимы.

Возможно, брат или сестра грубо выразился, пусть сгоряча, но значит, ему больно! Значит, он живой. Просто надо ему помочь правильно выразить эту боль.

Что мы Богу скажем при встрече, вспоминая эту ситуацию? Всё ли сделали для него, чтобы помочь, поддержать? А Он спросит, а были ли мы прежде на крест готовы пойти за отпавшего, а?

Мы все задыхаемся от равнодушия.

ИЧ: Да уж, таких отпавших много сейчас. Людей, зачастую искренних, думающих, открытых. Им неуютно в системе церковного управления. А церкви часто неудобно с такими вот непредсказуемыми, свободомыслящими, скажем.  Что же делать? Как исправить ситуацию?

ЗП: Первое – постараться найти контакт с таковыми, выслушать и понять их. И, конечно, правильно наставлять. Люди все разные. Поощрять и приветствовать искренних, инициативных, думающих. Но не поддерживать гордецов, бунтарей, «борцов за истину», часто – свою), сеющих раздор среди верующих и болезни в церкви. Таких надо вразумлять (если услышат). Только подумай, что будет в церкви, если каждый будет носиться со своим мнением и требовать к себе уважения. Либерализм – это модно в мире. Свободомыслие сейчас принарядили словом «демократия». И часто эта свобода превращается во вседозволенность – без тормозов и правил. Вот в чём беда. Внимательно надо различать одно от другого.

Сразу вспоминаю историю Давида и сына его Авессалома. Жуткий конфликт с точки зрения отношений: сын против отца. И против какого отца! Примера для всеобщего подражания, народного героя, мужа Божьего!

Я вот, что скажу: старшее поколение первым должно быть. Первым в вопросе примирения. Не может отцу быть все-равно, что с его сыном. Это старшему брату может быть все-равно. Там сердце давно поражено гордыней. С таких, кстати, и получаются карьеристы. Но христиане, в чьем сердце есть откровение о том, что Бог – их Отец, ведут себя иначе. В моем случае, я когда пришла в церковь, то сама потянулась к старцам. Мне они были интересны. Но почему?

Потому что они, в первую очередь, открылись сами, заговорили со мной. Я им была интересна как личность.

Уважение, единство, мир – все это возможно в христианстве, если старшее поколение вместит в себя младшее. Но это не означает, что отцы должны бегать за младшими. Да, старшие могут переступить через себя и пойти навстречу к тем непонятным, но искренним младшим. Да, отцы мудрее, но блудного своего сына отец не пошёл искать, не стал уговаривать. А вот заблудившуюся овцу пастух пошёл искать. Она, бедняжка, заблудилась.

И эту разницу мы должны понимать. Очевидно, людям с опытом это легче сделать. И младшие должны согласиться с этим.

Давид и Авессалом… Здесь, конечно, все издержки воспитания. Мягкотелость родителей выращивает своевольных эгоистов детей. А вот воспитание сына в послушании доброму и умному отцу привело бы к взаимопониманию, а не к трагедии.

ИЧ: Зарема, что сегодня может объединить христиан по всему миру?

Сегодня неспасённый мир смущает не христианство, а христиане.

Только любовь нас может объединить, дорогая. А в ней и строгость, и ревность, и прощение. Христос и Его Крест дают нам это. Подлинное единство возможно только во Христе. Оно не бесхребетное, не беспринципное. Да, строгое, но не жестокое.

Всегда я слышала призывы к единству. Но ведь без единства со Христом каждого в отдельности не может быть истинного единства и между нами всеми. Будет лишь толпа одиночек.

Не объяснишь ты суть единства, любви. Прочувствовать ее только можно, любовь эту. Она не от человека, но хранить и взращивать её должен человек. Она не в чувствах выражается, а в конкретных поступках. 


Книга Заремы Подсевной «Память сердца» издается в рамках проекта «Национальные евангельские авторы» — одной и немногих действующих издательских программ в бывшем Советском Союзе. Проект создан Ассоциацией «Духовное возрождение» | Mission Euarsia для поддержки отечественных авторов, а также для открытия новых имен и неизвестных ранее талантов.

Уведомления о появлении новых статей могут приходить к вам лично через разные каналы:

Фейсбук, ВКонтакте, Твиттер, Гуггл, Телеграм. Не упустите возможность быть в курсе.

10/07/2015
Темы:
Интервью Служение
3174
>5
мин
Поделиться:
Наши читатели помогли опубликовать уже тысячи статей.
Вы тоже можете
Другие материалы на эту тему
Риз Уизерспун: тот самый человек
О том, как выбирать роли получше, перспективу пошире и улучшать этот мир.
Тайлер Хакаби
| 28 окт |
3292
Вы услышите, как Бог говорит Вам «Пойди!»
Интервью с Дэном Ричардсом, британским миссионером, недавно вернувшимся из Афганистана.
Леонид Удалов
| 10 фев |
2601
Сара Зилстра
| 16 май |
866
Обычная неделя пастора
Если вас интересует, чем занимается пастор в течение недели, вот вам ответ.
Джаред Уилсон
| 17 май |
4951
Служения в церкви – это такой отвлекающий маневр?
Не позволяйте церковным служениям мешать вашей церкви быть Церковью.
Джон Павловиц
| 18 янв |
25309
Работает на Cornerstone