Если хотите найти собеседника, который разделит с вами размышление о том, как существовать человеку в мире машин, читайте Рэя Бредбери, человека, боявшегося передвигаться даже на автомобиле. Технологии — мечта, технологии — заговор и конкурентные преимущества. Машину можно любить, но машине не стоит поклоняться, и уж превращаться в машину бездумно, бездушно выполняющую заданную цель категорически нельзя. Нельзя уступать себя машине.
Но вернемся к Бредбери. В 400 году после Рождества Христова китайский государь слышит от слуги о величайшем чуде — в небе летает человек на драконе из бумаги и бамбука, цвета солнца и травы. Китайский государь не торопится, он приказывает подать себе чаю. Такое чудо надо обдумать. Потом вместе со слугой он выходит из дворца и видит в небе человека, смеющегося на такой высоте, что его смех едва слышен; он одет в разноцветную бумагу и тростниковый каркас, образующий крылья, в небе виден великолепный желтый хвост, человек парит высоко над землей, как величайшая птица из всех птиц, как новый дракон из древнего драконова царства. Император приказывает слуге привести к себе этого смельчака. Через некоторое время изобретатель стоит перед государем. Он касается своей тонкой аристократической рукой эфемерного покрытия летающей машины.
- Разве она не прекрасна, государь?
- Да, слишком даже прекрасна.
- Она единственная в мире! - смеется человек. - И я сам ее придумал.
- Единственная в мире?
- Клянусь!
- Кто еще знает о ней?
- Никто. Даже моя жена.
- Ее счастье, - произнес император. - Идем.
Летавшего в небе человека выводят в сад, и император вызывает палача. Но прежде чем приговор будет приведен в исполнение, император вынимает золотой ключ и заводит механизм, стоящий на столике. Его император построил сам. Он заводит механизм и перед летавшим открывается сад из золота и драгоценных камней. Император с упоением рассказывает, что сам сумел создать поющих птиц и гуляющих людей.
- Я тоже создал нечто подобное, я показал красоту, - оправдывается создатель летающей машины. - Там наверху я был свободен.
- Я знаю. Я боюсь не тебя, а другого человека. Который будет видеть не красоту, у которого будет злое сердце. Человека, который поднимется в небо и сбросит огромные глыбы на Великую Китайскую стену.
Изобретателя казнят. Машину из бамбука и бумаги сжигают.
О чем мог думать император, пока пил чай и пока не увидел летающего в небе человека? О том, о чем он признался после казни своему слуге: «Я в отчаянии и очень испуган. Что такое жизнь одного человека в сравнении с жизнью миллионов! Пусть эта мысль будет мне утешением». И вероятнее всего он думал о свободе другого человека как угрозе своему могуществу.
Машины дают власть одним людям над другими. Но машины уравнивают шансы и даруют свободу рабу, возжелавшему ее больше жизни. Средство угнетения и средство освобождения. Их двойственность определяется двойственностью человеческой природы
Мы живем в 21 веке после рождества Христова. Джин технического созидания давно выпущен из бутылки, у него сменилось много хозяев. Изобретательство превратилось в сектантское занятие. Конструкторы, творцы машин помогают сильным этого мира управлять. Технический ум по-прежнему в скрытом конфликте с гуманитарным. И понимая этот конфликт, предчувствуя его катастрофичность Рей Бредбери пишет об идеальной машине, которой будет присуща та точность, которой Михаил Бахтин наделял истинное гуманитарное знание: «Пределом точности в естественных науках является идентификация (а = а). В гуманитарных науках точность - преодоление чуждости чужого без превращения его в чисто свое.
Электрическая бабушка в рассказе «Электрическое тело пою» (по названию стихотворения Уолта Уитмена, всей душой верившего в прогресс и машины, созидающие жизнь) появляется в семье с тремя детьми вскоре после смерти их матери. Это не бездушная «стальная машина, где дышит интеграл», это самообучающаяся машина, заводящаяся сказочным ключиком, способная познавать тех, кому она призвана служить. И она берет от них самое доброе и светлое. И она, в отличие от мамы, не умирает даже, когда ее сбивает машина. Идеальная бабушка, рискуя собой, не задумываясь, спасает девочку, которая любит ее и одновременно ненавидит, потому что настоящая любовь — это когда тебя не покидают. Машина — воплощенная формула, или машина — самообучающийся механизм. Кажется, мы живем в мире естественных наук, где а =а, где машина равна только себе. И если создается технология, способная копировать поведение человека, то где гарантия, что модель попадется добрая?
Если люди создают машины, то машины учатся у людей. И важнейшее дело для самого человека — не растерять запасы доброты, отзывчивости, не превратиться в десептикона, существующего с одной целью — погубить все живое вокруг себя и установить свою безраздельную власть. Десептиконы и автоботы — вымысел, повторяющий старую как мир историю о битве добрых ангелов со злыми. От того, чью сторону в этой битве займут люди, зависит их будущее.