Воспоминания о прошлом часто настигают меня в самый неожиданный момент. Воспоминания, издевательски яркие по сравнению с пробуждением с затуманенным сознанием, сумасшедшей головной болью, когда совершенно не помнишь, что происходило вчера вечером. Я помню также себя, клюющую носом за рулем машины, которую несло на набережную, возвращаясь домой с ночной смены моей второй или третьей работы, когда я отчаянно пыталась свести концы с концами.
Я помню, как сидела на жестком, холодном полу тюремной камеры, не имея ни малейшего понятия, что делать, и никого, кому бы я могла позвонить. Меня преследуют воспоминания о бесчисленных пропущенных днях рождения и праздниках, когда я могла замечать, как растут мои братья и сёстры, а всё из-за того, что в родном доме было слишком много эмоциональных привязанностей. И я помню, сколько раз я склонялась над унитазом с ощущением, что съеденная еда камнем лежит в желудке, а желудок воспринимался как единственное, что находилось под моим контролем.
Цена свободы
Воспитанная убежденной христианкой в богобоязненной семье, в какой-то момент между детской верой и подростковой тоской я приравняла свое двухмерное понимание Бога к ограничениям, нарушенным правилам и нескончаемыми неудачами. Поэтому я ушла.
Мне было 17 лет, и, несмотря на то, что я никогда не сомневалась в истине, которую я слышала и в которую я верила во время моего взросления, я устала от внутреннего конфликта и вины. Я искала удовольствий и признания, которых, казалось, можно гораздо легче достичь, находясь в нехристианском обществе. Зачем продолжать по-мазохистски прилагать столько усилий в том, что, как мне казалось, для меня означало неизбежный провал? Так что я «отложила религию в дальний ящик», чтобы вернуться к ней позднее, когда я смогу соблюдать все правила и делать это идеально, на высшем уровне.
Мне нравилось делать все на высшем уровне. Я оказалась удивительно амбициозной бунтарской овечкой. Я старалась, получала хорошие оценки, удостоилась чести попасть в избранную группу на выпускном, получила письмо-подтверждение о принятии в колледж. Я жаждала контроля и стабильности, но на протяжении остававшихся лет в средней школе, когда я кочевала из одного дома в другой, меня подстерегали плохие взаимоотношения, расстройства пищевого поведения, обман, аресты, попойки – эдакий побочный эффект «свободы».
Я уехала в колледж, радостно ожидая новых возможностей и большего пространства вдали от глаз любопытных, которые, как мне казалось, измеряли мои неудачи расстоянием между той детской верой прошлого и легкомыслием пятничных ночей моей новой жизни, в то же время, казалось бы, игнорируя мои успехи. Мир, со своими мерками и стандартами, был намного добрее ко мне.
Битва между моей плотью и верой продолжала бушевать, но благодаря постоянным молитвам моей настойчивой матери (как и других молившихся), я никогда не чувствовала себя уютно в своих скитаниях. Бог влек к Себе Свою отбившуюся от стада овечку. Мои успехи казались менее значимыми, а долины всё глубже, и мои грехи приносили мне всё меньше удовлетворения. И хотя список того, что мне нужно было исправить и прекратить делать, рос, я продолжала говорить Богу, что я не готова вернуться к Нему. Я слишком долго и слишком сложно боролась за мою свободу, чтобы отказаться от нее без боя. Но я была слишком слаба, чтобы бороться.
Девушка встречает парня
Затем, как это бывает во многих хороших историях, я встретила парня. Конечно, он был не таким парнем, которого выбрал бы мой папа. Он был любителем вечеринок, шумным, говорливым атеистом. К тому времени я уже регулярно приезжала домой по случаю каких-то торжеств, и в скором времени уже знакомила его с «моей сумасшедшей религиозной семьей». Как ни странно, моя семья ему действительно понравилась. Он даже вспомнил, как нужно вести себя в христианском окружении, чтобы доказать семье своей девушки, что он может не выражаться, а говорить культурным и вежливым языком, как и любой другой. Быстро пробежались по нескольким проповедям, которые требуют незаурядного ума, по книгам Клайва Льюиса, Евангелиям из Нового Завета, нескольким выдающимся христианам, и беззвучная молитва по-прежнему верной мамы, чтобы он принял спасение или убирался восвояси. Не успела я ничего понять, как на моих глазах он совершенно изменился.
Мои стереотипы о Боге и моей семье были стратегически разрушены. Вот парень, который делал все неправильно, парень, чье противостояние вере и христианству однажды стало причиной слез верующей девочки на занятиях по религиоведению. И Бог принял его, таким как он есть.
Я всегда представляла себя идущей параллельно Божьим путям, и как только я была бы готова, я бы пошла Его путями. Но я медленно осознавала, что ты либо ходишь с Ним, либо убегаешь от Него. И после нескольких лет бегства в попытках удовлетворить собственные желания, я жаждала вернуться в дом Отца. Я устала пожинать то, что сеяла. Привлекательность «вольной жизни» ушла, и я жаждала домашнего очага и спокойствия.
Вся эта ситуация показала мне, что у Бога есть чувство юмора. Мой парень, бывший атеист, помог мне увидеть мою нужду в Боге, помог повернуться к Богу и вере и вернуться домой, откуда я так долго убегала. В итоге я вышла за него замуж.
Изменение сердца.
Удивительно и прекрасно то, какими разными путями Бог привлекает к Себе избранных Им. Мой муж описывает свое обращение в христианство как «post tenebras lux» или «от тьмы к свету», и иногда я завидую его свидетельству, которое напоминает обращение в христианство Павла. Мой путь освящения был намного более извилистый. Мне всегда вспоминаются слова К.С. Льюиса, когда он сказал:
«Похоже на то, что наш Господь считает наши желания недостаточно сильными, даже так – слишком слабыми. Мы двоящиеся в своих мыслях существа, которые дурачатся алкоголем, сексом и амбициями, в то время как нам дана бесконечная радость. Мы как тот несмышлёный ребенок, который хочет лепить куличики из грязи где-нибудь в городских трущобах, потому что он не может себе представить, что имеется в виду под предложением отпуска на море. Нам слишком легко угодить».
Я читала К. Льюиса много раз, всегда обращая внимание на то, насколько я должна быть благодарна за то, что я не в трущобах и не леплю куличи из грязи, но при этом забывала о поездке на пляж.
Без сомнения, я наслаждалась сладостными, естественными благословениями послушания. Я училась и продолжала расти и уже не забывала обращать внимание на нить Божьего провидения, вплетенную в мою жизнь. Но я помню, как я сидела дома, после того как улеглись все страсти моей новой маленькой христианской жизни замужней женщины и матери маленького ребенка, со всеми вещами, свойственными смирённой и одомашненной блудной дочери, размышляя, действительно ли моя жизнь на самом деле отличается от той, которой я жила раньше. Изменилось ли мое сердце так же, как мои поступки, или же моё послушание продиктовано просто сложившимися определенным образом обстоятельствами?
- Свидетельство о браке дает тебе право заниматься сексом.
- Серьезная должность в сочетании с крошечными человечками, которых нужно содержать, делает сложным гуляния ночь напролет и принятие глупых решений.
- Настоящие водительские права, а не распечатанные и ламинированные моим соседом по комнате, дают возможность законно употреблять алкоголь.
Перестала ли я играть с грязью, потому что оказалась на пляже, где нет ничего, кроме песка? Я была оправдана раз и навсегда кровью Христа, но сила Евангелия, которому я доверила свою жизнь, должна была бы действовать в моей жизни здесь и сейчас, каким-то образом во мне не действовала.
Где-то примерно в это же время я начала подозревать, что мне не хватает стандартных книг о том, как быть матерью и воспитывать детей, которых мы зачали и которые были сплетены в моей утробе из самых сложных частей каждого из нас, и взяла книгу Джеймса Пакера «Познание Бога» из стопки книг моего мужа.
Я не дочитала до конца и первой главы, когда пришло болезненное осознание того, что у меня нет никакого права утверждать, что я на самом деле знаю Бога, о котором, как я думала, я знаю всё. И у меня явно не было этой абсолютной радости от реального переживания Бога. Даже в моем послушании я не полностью сбросила крепкие цепи самодостаточности и функционального деизма, что продолжало причинять ущерб, сопутствующий идолам свободы и независимости, которым я так долго поклонялась.
Спасена для настоящего наслаждения
Затем где-то посреди чтения книги Джона Пайпера «Не растрачивайте свою жизнь понапрасну», образ Бога и история, которую Он написал для всех своих детей, стала проясняться: Бог не только должен прославляться, Им нужно наслаждаться. Если этого не делать, Бог и сама жизнь становятся бессмысленными. «Бог создал меня (и тебя!) для того, чтобы мы жили со всепоглощающей и все преобразующей страстью, а именно: со страстью прославлять Бога, наслаждаясь Им и показывая Его все превосходящее совершенство во всех сферах жизни». И эти два критерия – «наслаждение Богом и демонстрация Бога» – оба являются критически важными. Законничество, которое, как я утверждала, я ненавижу, глубоко укоренилось во мне, и я стала подобна людям, описанным Пайпером – не имеющим никаких проблем с тем, чтобы провозглашать славу Божию в своем образе мыслей, но не наслаждающимся Богом в их жизни. А Бог «наиболее прославлен в нас, когда мы наиболее удовлетворены в Нем».
Мы были сотворены для чего-то намного большего, чем просто избегать плохого поведения. Неужели я действительно думала, что Бог желает забрать у меня удовольствия этого мира только для того, чтобы заменить их на что-то менее приятное или удовлетворяющее? И если я не верила в то, что Бог, которому я отдала свою жизнь, хочет, чтобы я имела меньше, чем то, от чего Он меня спас, почему же я жила так, как будто это правда?
Бог создал нас, чтобы мы беспечно бежали к источнику радости. Мои искусно сотканные в утробе дети помогли мне это ясно понять. Нет, моя проблема была не в удовольствиях или желаниях (которые, как описал К.С. Льюис, были слишком слабыми). Моя проблема заключалась в том, что я стремилась к объектам удовольствия или ценностям, которые никогда не могли удовлетворить мою душу.
Осознать эту глубокую реальность было подобно тому, как пройти по пляжу до воды и, наконец, погрузить пальцы ног в море. А без моря пляж может вполне напоминать пустыню. Я пришла к пониманию, что бесконечная радость, которую Бог предназначил для меня, не появляется автоматически, когда я приняла решение покинуть гетто моего бунта. Она приходит тогда, когда я чувствую, вижу, ощущаю на вкус, слышу и наслаждаюсь океаном, океаном удовлетворяющей благодати Христа во всей её обширности и близости, силе и стабильности, способности к воодушевлению и обновлению – той истинной свободы, которую я всегда искала.
